Моя подруга Света Боришанская связала для моей дочки Дуняши шапочку из соединенных кусочков натурального меха. Шапочка мягкая-мягкая, но Дуня моя снова три порции шашлыка выбросила в пропасть, шапочка ей не по душе. Она, видети ли, знает спортсмена, занимающегося борьбой, страшного мужика, который всюду позирует в такой вот меховой шапке. Я попросила ее скинуть мне фото, хочется сравнить. Хочется спросить у Светы, а борцам она шапочки тоже вяжет?
Пока я буду сама в ней ходить, раз дитё не желает. Вот как-то так и складывается мой гардероб и имидж))
Ещё одну шапочку нашла. Ее для Дуняши связала добренькая интеллигентная старушка Юлия Григорьевна. Они с Дуней как-то полюбили друг друга, и мне пришлось несколько раз отвозить Дуню к Юлии Григорьевне в гости. Они там пекли запрещённые допинг-комитетом кесики, варили варенье из ревеня и очень много разговаривали. Старый да малый, как говорится. Дуня говорила Юлии Григорьевне «ты» и звала ее Юля. И ничего я с этим поделать не могла.
Юлия Григорьевна вязала чудесные шапочки, двухслойные, нежные, с большими помпонами. Юлия Григорьевна умерла, и я долго боялась сказать об этом Дуне. А потом решилась:
- Дочка, давай помолимся за упокой Юлии Григорьевны, она умерла.
- Как хорошо! - вдруг сказала Дуня - в раю у неё ножка болеть не будет…
И мы помолились. Да, ножка у неё сильно болела. Бедро, точнее. Я немного успокоилась на их счёт. А тут шапочки эти нашла и вдруг всплакнула прямо в них, в их чистую, тёплую, уютную шерсть, которая пахнет домашним котиком, потому что любовь не всегда считывается. Не летали над головой вяжущей Юли розовые или красные сердечки, не плыли буквы love love love. Просто нам было хорошо, и мы не особо думали, почему. А потом остаёшься без такой любви и грустненько. Хорошо вот хоть шапочки остались. Одна прямо радужная вся. Действительно, будто Юля сидит возле радуги и прямо из неё тянет пеструю переливающуюся пушистую нить, вяжет золотыми спицами шапочки на все дорогие ей и любимые головушки.
Люди, умеющие любить, спасибо вам, для вас Христос устроил Царствие Небесное. Посмотрел на лоно Авраамово и решил - нет, они достойны самой огромной радости, самой ослепительной красоты, и я добьюсь этого для них, как бы трудно это не было. Потому что очень сложно продолжать всех любить в пожилом возрасте, когда за плечами опыт потерь и база компромата на этот мир, называемая мудростью. А Юлия Григорьевна смогла. Аминь.
